Ирина Бирна
Niech żyje wolność i swoboda. Niech żyje Polska![1]
Я не знаю, осознаем ли мы, что сейчас, у нас перед глазами созидается история? Понимаем ли, что мы – те самые блаженные, «[…] кто посетил сей мир в его минуты роковые!»? Понимаем? Осознаем? Да-да, друзья, у нас уже даже не свершается, уже совершилась мировая история!
Польша, маленькая, но очень гордая страна, в который уже раз защитила Европу и ее цивилизацию от варварской навалы с Востока!
Но в этот раз подвиг Польши многократно превосходит в героизме все прошлые. Если раньше, в позднем средневековье, поляки положили край собиранию земель Иванами московскими опираясь на союзников–литовцев и украинцев, если в конце XVIII, в XIX и ХХ веках Европа безмолвно наблюдала за тем, как истекает кровью за свою волю и свободу этот народ, то сегодня Европа была уже на стороне Московии и Беларуси, помогала им сломить сопротивление поляков, принуждала пропустить гибридные войска Востока через свою границу. Но случилось чудо, равное по силе и значению Чуду на Висле: Польша не просто выстояла в войне на два фронта, Польша победила в ней! Польше – единственной европейской державе! – удалось выстоять под напором евро-пейской бюрократии и предотвратить образование еще и на восточной границе Союза контрабандист-ского болота по перебросу нелегалов в Европу, банд, в этот раз создаваемых и управляемых профессионалами ГРУ и ФСБ. Этого, следует признать, не удалось сделать ни Греции, ни Италии, ни Испании.
И поэтому еще и еще раз: Niech żyje wolność i swoboda. Niech żyje Polska!
Когда на польско-белорусской границе появи-лись первые беженцы и Польша наглухо закрыла для них границу, Брюссель завел свою любимую шарманку о несчастных, только теперь эти несчастные не тонули в Средиземном море, а мерзли в Беловежской пуще. Брюссельская сердобольная бюрократия требовала допустить на границу «независимых наблюдателей», коррес-пондентов и неправительственные организации для помощи беженцам. Но польские власти резонно возражали, что вся эта публика ничего не потеряла там, где нет цели приложения их задеклари-рованных усилий, т. е. там, где нет беженцев, и, следовательно, будет, томясь безделием, болтать-ся под ногами и мешать пограничникам и армии делать свою работу. В результате граница Союза оказалась на замке. И пусть семь тысяч человек несколько недель померзли в лесу, пример их спас жизни тысячи других, готовых броситься вслед первым по новому маршруту в европейский социальный рай.
Последняя попытка вонзить нож в польскую спину была предпринята уходящей на пенсию фрау, еще-бундесканцлерин. Меркель совершила то, что и должна была совершить, на что дрессировал ее долгие годы друг Владимир: она позвонила непризнанному президенту и долго выторговывала возможные компромиссы. И компромиссы были, очевидно, достигнуты, во всяком случае, диктатор вдруг заговорил совсем иным тоном: он-де не против отослать беженцев назад, да вот деньги,.., да и народ, знаете ли, такой упрямый собрался – никак уезжать не хочет. И уже на следующий день поспешил заявить, что договорился с бундес-канцлерин о гуманитарном проходе для двух тысяч беженцев в Германию при условии, что оставшиеся пять тысяч отправит домой, в Ирак. Мы сейчас не будем упоминать о том, что звонок канцлерин, во-первых, признание, пусть и непрямое, легитимности диктатора и, во-вторых, подтверждение того, что с Европой можно и должно говорить с позиции силы и ультиматумов, - мы лишь напомним, что Польша опровергла оба пункта: дело касается, напомнила она, польско-белорусской границы, и никакие соглашения, никакие комп-ромиссы, заключенные за ее спиной кем бы то ни было, никогда не признает и выполнять не будет. Принципиальная и честная позиция Польши, во-первых, похоронила сговор Германии с Беларусью и, во-вторых, показала всему миру, но прежде всего, европейским партнерам, что Московия понимает лишь язык силы.
Вот с этого-то момента и начинается чудо.
Германия тут же отползла назад: Штефан Зайберт, глава государственного отдела прессы и информации, поспешил заявить, что разговор Меркель с Лукашенко вовсе не означает признание легитимности последнего, просто для решения некоторых ситуаций приходится иногда разго-варивать с теми, у кого в руках реальная власть, независимо от ее легалитета. А буквально на следующий день в Варшаву вылетел Хорст Зеехофер – стучать лысиной по паркету и объяснять истинный смысл звонка канцлерин. Едва ступив на польскую землю, херр Зеехофер заявил, что никакого коридора в Германию не будет, речи о нем не было, и что все это не более чем фантазии Лукашенки. Так это или не так, мы теперь можем только гадать: возможно, и не было никакого коридора, и заявление это – ничто иное, как очередной ход гибридной войны с целью устроить публичную порку уходящей на покой «лучшей женщине путина»(®Boris Reitschuster), заставить ее, в назидание наследнику, публично каяться, извиняться и разъяснять, а может и был коридор, да вот стоило Польше проявить твердость – и нет его.
После всех этих событий взорам, нашим пораженным, открылась совершенно иная Европа. Эта новая Европа вдруг забыла всю прошлую болтовню о корреспондентах, «правдивом освя-щении событий на границе» и озабоченных непра-вительственных организациях, и заговорила о солидарности с Польшей и ее безграничной поддержке. Более того, зажмурив глаза от храбрости, которой успела поднабраться у Польши, эта самая Европа заявила о готовности ввести санкции против Аэрофлота. И тут уже от Польши стал отползать девственный майорчик КГБ. Он предложил свои услуги в урегулировании им же созданного приграничного конфликта, от которых Брюссель, помня свежий опыт Меркель и понимая, что Польшу с ее принципиальной позиции никакими подарками не сдвинуть, вежливо, но твердо отка-зался. В Беларуси в это же время вдруг нашлось помещение, а в нем – одеяла и матрацы, рядом задымили полевые кухни, и уже на следующий день счастливые и плотно пообедавшие беженцы, немного грустные оттого, что так и не выполнили возлагавшейся на них Кремлем миссии, вернулись в родные Эрбиль и Багдад (это кроме тех, кто вернулся к местам постоянной дислокации – в Подмосковье, Саратове и т. д., но с этими будет разговор отдельный).
Вот так бы и на Средиземном море (вздохнем мы в скобках): прояви Европа волю, заяви твердо о своих принципах, и здесь уже лет десять никто бы не тонул, никто бы не страдал и не раздавал бы деньги международным контрабандистам.
Война на польской границе еще не окончена, но перелом в ней уже произошел, и победа Польши не за горами. Польши, но не Европы. О чем предуп-реждают нас первые беженцы, со вчерашнего дня пытающиеся из Беларуси попасть в Украину – пока еще полулегально – затесавшись среди пассажиров рейсовых автобусов, связывающих приграничные районы двух стран. Московия своих попыток давления на ЕС не оставит, а это значит, что следующими конфликтными участками границы могут стать украинско-венгерские, румынские, сло-вацкие и снова польские. Здесь рассчитывает Московия на двойной профит: кроме дестабили-зации Союза, она надеется доказать, наконец, давнюю присказку о том, что Украина – failed state[2], потому что не в состоянии контролировать собственную границу[3], и значит, пора сюда вводить московитских миротворцев. Впрочем, до этого еще далеко, а Украина времени не гавит[4]: здесь давно уже определены и укреплены участки границы, удобные для нелегального перехода; в начале этой недели были проведены масштабные учения с при-влечением в помощь пограничникам армии и полиции, и с широким использованием беспи-лотников, а вчера Верховна Рада заслушала и приняла ряд документов, в которых оговорены мероприятия по защите государственной границы. В том числе и возможности применения огнестрельного оружия. Украина – страна, вот уже семь лет ведущая войну против московитской агрессии, о чем следует помнить всем, мечтающим перейти ее границы нелегально.
И последнее.
Живые картинки с польско-белорусского кордо-на мы видим вот уже больше месяца ежедневно во всех новостных каналах. Мы видели женщин, кормящих грудью младенцев у костра, мы видели детей, спящих на земле при минусовых темпе-ратурах, мы видели хорошо организованных и вооруженных необходимым инструментом их отцов, сыновей и братьев, штурмующих приграничные защитные сооружения, забрасывающих польских пограничников камнями, - мы видели все, что необходимо для того, чтобы воздействовать на наши чувства. Но с первого дня задаю я себе один и тот же вопрос:
Откуда в Беловежской пуще электричество?
Сами не задумывались?
За все время наблюдения за репортажами с границы, а смотрю их ежедневно и по четырем каналам - ARD, ZDF, 3SAT и ARTE – я обратила внимание на следующую деталь: во всех репортажах, когда в центре, а иногда на заднем плане, но обязательно присутствует беженец, снимающий происходящее на свой телефон. И я повторяю мой вопрос: где отыскали они электричество во время ночевок в лесу? Сегодня, когда старый добряк Лукашенко поселил их в освещенное помещение пустующего склада, они могут заряжать аккумуляторы своих мобилок, а недели и месяцы до того?
[1] Да здравствует воля и свобода! Да здравствует Польша! (польск.)
[2] Несостоявшееся государство (англ.)
[3] Один из признаков несостоявшегося государства.
[4] Терять время напрасно, бездельничать, - слово одесское, как и многие выражения, происходит от укр. Ловити гав – ловить ворон, бездельничать.